История одной семьи

Мы встретились с Мариной Семеновной и ее дочерью Стеллой в Одесском оперном театре на праздновании Хануки. В этот вечер исполняли еврейские и украинские этнические мотивы. Были почетные гости из Тель-Авива, Иерусалима. Зрители чутко реагировали за всем происходящим на сцене. Позже, за чашкой чая, мы пообщались о прошлом и о настоящем.

Марина Семеновна (далее - М.С.), расскажите о своей семье, откуда приехали ваши предки, как Вы попали в Одессу?

(М.С.) Моя бабушка из Варшавы. Получилось так, что мой дед Стокфиш Иона Зурихович был крупный специалист по лошадям, его пригласили из Польши в Одессу. Тут он проводил отбор лошадей и закупки для армии. Это был 1914 год.
Все мои родственники по бабушкиной и маминой линии жили в Варшаве в районе Прага, он и сейчас существует, так же и называется.

Получилось так, что дедушке пришлось задержаться по работе в Одессе. Бабушка приехала к нему, оставив в Польше троих детей. Она не думала, что они здесь надолго. Позже и детей переправили к ним в Одессу. К несчастью, дед вскоре умер от холеры. Моя мама единственная, из четверых детей, кто родился в Одессе. Дату рождения моей мамы (в свидетельстве о рождении, которое сохранилось, указанно две даты рождения) мы по сегодняшний день не знаем. Точно известен лишь год её рождения - 1917-й.

Так как мой дядя занимал в Одессе достаточно высокую должность, то ему и всем нам категорически запрещено было поддерживать связь с кем-либо из родственников из-за границы, хотя мы всегда знали, что брат дедушки с семьёй живут где-то в Великобритании.

Бабушку звали Брандля Янкелевна Кранценблюм, говорила она не только на идише, но и по-польски. А вот русским она не владела вообще. Позже, когда моя мама пошла оформлять паспорт, работница паспортного стола сказала , что такого отчества как Ионовна, она не знает. И её записали как Наталия Ивановна.

А настоящее имя мамы - Неха Ионашевна.

А во время войны как здесь было?

(М.С.) А во время войны их отправили в эвакуацию, в Узбекистан. Мой дядя был уполномоченный по внешней торговли на Дальнем востоке. На прямом телефоне с Микояном. (с 1934 года — министр промышленности СССР) О его статусе можно лишь сказать, что ему одному на тот момент снимали для работы несколько номеров-люкс в гостинице Лондонской. Граждане бывшего СССР меня поймут.

Во время эвакуации из Одессы ходил теплоход «Ленин», который вывозил людей из города. И это счастье, что мы на нем тогда успели выехать и остаться живыми и невредимыми. (Теплоход «Ленин» в июле 1941 года подорвался на советской мине напротив мыса Сарыч в районе Фороса, Крым, и затонул. Погибло по разным данным около пяти тысяч человек. Прим.) Далее был тяжёлый переезд в Среднюю Азию, в Узбекистан. Моя семья выживала тем, что дядя время от времени высылал в посылке маме шоколад, который получали, как помощь из Америки. Она продавала или меняла этот шоколад на другую еду и одежду.

После эвакуации вся наша семья вернулась в Одессу, но ей уже негде было остановиться, так как наша квартира, в круглом доме на Греческой площади, была занята. Во время войны в ней поселилась некая дама, тесно сотрудничавшая с Румынскими оккупантами. Уже после освобождения Одессы власть в городе перешла из рук оккупантов в руки прокуроров. Куда уж мама не только не обращалась, но с ней никто не хотел даже говорить, а тем более, что либо решать насчёт квартиры. Сосед по квартире у нас был Миша Бухбиндер, фронтовик , весь в орденах. Только после того, как он пошел к прокурорам и буквально открыл дверь ногой, мы получили свою квартиру назад.Позже, когда мама наконец зашла в в свою квартиру после столь долгих мытарств, с ней случилась истерика.

Работа дяди во время войны не осталась «незамеченной». После войны его «сожрали» сослуживцы и по доносу репрессировали. Моему дяде дали 6 лет за то, что он враг народа. 58 статья. Когда его этапом отравляли в лагерь на Колыму, в вагоне охранник сказал: «Георгий Ионович , блатные играют в карты на ваше кожаное пальто. Очень будет обидно, если они вас из-за этого пальто убьют.» Охранник забрал у него это пальто на меху себе и взамен отдал рваную тужурку.
Спасло его на Колыме только то, что он в совершенстве владел английским и немецким языками. Выживал тем, что работал переводчиком в лагере. Бараки ведь были разделены по национальностям: китайцы, поляки, румыны, чехи, венгры, евреи, латыши и тд…. Но людям необходимо было общаться.
В 1953 году умер Сталин. Дядя попал под амнистию.

После освобождения дядя вернулся в Одессу. Пошел на работу в порт. Прошел всю карьерную лестницу заново, занимал должность начальника коммерческого отдела порта. Спустя годы дядя стал почетным гражданином Одессы, награжден орденами Ленина и Красной звезды, медалями за заслуги.

Кроме репрессированного дяди, были другие притеснения со стороны советской власти?

(М.С.) Нет наверное ни одной еврейской семьи, которая бы не пострадала.
Но нам повезло лишь в том, что дядя занимал такой пост. Он был кристально чистый человек. Таких дураков, наверное, больше нет. «Умный в работе – дурак в жизни,» - говорила знакомым моя бабушка про него. Он понятия не имел ни о чем, кроме своей работы.

Какие праздники традиционно еврейские отмечали в то время!?

(М.С.) Тогда нет! Набожной была только моя бабушка. У нее была своя посуда, у нас своя. Часто она тихо подходила на кухню, когда готовила моя мама, только затем, что бы проверить, на какой доске и каким ножом разделывалось мясо, и какой посудой пользовались.

Помню, когда бабушка покупала жирную утку, жирную курицу, затем вытапливала из них жир, исключительно на нём потом и готовила. То, что она готовила, было всегда очень вкусно. Это были польско-еврейские блюда, рецепты которые я позже так и не смогла найти.

Почему люди в Одессе начали принимать иудейство?

( М.С.) Потому что Синагога дает какую-то защищенность. Ты можешь прийти, поговорить, помолиться, обратиться с какой-то проблемой. При синагоге есть также общежитие, где могут на время приютить. Они помогают многим в Одессе. Есть свои детские сады, школы и даже Университет. Также через синагогу возможен переезд в Израиль на время обучения. После могут предоставить работу. Государство Израиль дает определённые льготы.

Раз все уехали, то кто ходит в синагогу!?

(М.С.) Моя приятельница Муся. Вот мы с Мусей приходим в синагогу и мы там никого не знаем. Вот мы с тобой были сейчас в театре на праздновании Хануки. Мы там никого не знаем. Возможно это те, кто жили раньше не в Одессе? Со всеми в синагоге, с кем мы общаемся, мы познакомились недавно. Все те, с кем мы выросли в центре Одессы, все, кого мы знали - уехали.

Были ли на вашей памяти случаи дискриминации по религиозной причине?

(М.С.) По поводу того, что мы евреи? Я слышала это всю жизнь! Даже с теми с кем я работала. Дочь мою Стеллу не взяли на работу в Юридическую Академию. Сказали, что украинский язык с таким именем она вряд ли знает. Был случай, когда на рынке мы покупали клубнику. Женщина, стоящая за нами сказала: «Из-за таких, как вы, нам ничего не достается!» Из-за таких, как мы! Ты понимаешь!? Нас и так такое мизерное количество осталось…

Какое будущее вы видите здесь для себя?

(М.С.) Никакого. У Стеллы (дочери) проблемы с работой. И основная причина, мне кажется – то, что она другой национальности, религии. Все же местные уехали. Многие отказывают. Вот, например она работала в крупном магазине, потом работала в сети ресторанов. Везде она была практически одна (!) местная, одесситка из персонала, и единственная еврейка.

Планируете ли вы оставаться? Думали о переезде?

(М.С.) Мы могли эмигрировать 1988 году. Я хотела, мой муж не хотел. Мы поехали навестить родственников в США. Там мой муж увидел работающих на улице, приехавших из бывшего советского союза, девушек легкого поведения. Он сказал, что сделает все, что бы моя дочь сюда не попала.

Стелла: Я два раза подавала документы на американскую визу, мне оба раза отказывали. Второй раз мне просто швырнули документы в лицо. И тут чужие и там чужие. Мы везде чужие.

(М.С.) Мои все друзья иммигрировали еще в 90 тые года в США. Там много наших. Так вот они все между собой созваниваются, общаются, делятся всеми новостями, как одна большая семья. Здесь в Одессе это теперь называется сплетни…

А раньше как было?

(М.С.) Мы жили в круглом доме. На Греческой. Там была верандная система квартир. Половина жильцов были евреи. Но мы все были, как одна семья. На праздники выносили во двор и накрывали столы, каждый приносил, что мог. Готовили вместе. Так жила раньше вся старая Одесса.

Мы переехали из круглого дома 20 лет назад. На том месте теперь огромный торговый центр. И моя мама, перед смертью, все время хотела вернуться в круглый дом. Мы все ей говорили, что мы там больше не живем. А она все повторяла и повторяла одно и то же, я хочу домой! Отведите меня домой! Я хочу в круглый дом!

Я хочу в круглый дом….